Кризис, тем более финансовый, случается в судьбе каждого, с кем-то чаще, с кем-то реже, в жизни же наших героев он стал естественным олицетворением их существования.  Его воспринимали как нечто приемлемое, дарующее необыкновенную легкость! Когда в твоих карманах звенит медь, а в сумке лишь ломоть зачерствевшего хлеба, невольно начинаешь смотреть на мир новым, неомраченным зажиточной скупостью глазом, только, почему-то, очень голодным.
Когда неприятности становятся твоей второй натурой, невольно начинаешь воспринимать их как нечто само собой разумеющееся, а потому Бел, с гордо поднятой головой, уверено трусил на своем роскошном жеребце и нимало не беспокоился об ироничных взглядах, которые нет-нет, да бросали редкие прохожие в сторону нелепой компании. Тощий, длинный мужчина, восседающий на огромном, двух метровом гнедом тяжеловозе, с меланхоличным видом печатающим шаг в пыль, казалось, что коню совершенно безразличен всадник, он отправляется по одному ему ведомым делам и из милости согласился перетаскивать на себе невесомое тело. Сразу за колоссом резво семенила тощенькая лошадка, крупные яблоки на боках делали её похожей на недокормленную корову, а всклокоченная грива и куцый, ощипанный хвост, а так же полная обреченность застывшая в глубоких, печальных глазах, ясно показывали — путь у странников был неблизкий. Свалявшиеся комья грязи на  лошадиных боках, небрежно вычищенные сами путники, благо, постоялый двор видал и не таких поселенцев.
Гордый Бульцефал, названный так в честь безвременно потонувшего предшественника, учуяв ароматный запах свежего сена, почуяв сладость скорого отдыха, расширил шаг, переходя сперва на рысь, а после и вовсе на легкий галоп, если бы не впившиеся в губы удила, жеребца бы уже несло полным аллюром, но память о прошлых проказах, а главное последующих за ними наказаниях, не позволяла умному животному пустится во все тяжкие. Хозяин и сам желал скорее спешиться и полуобернувшись в седле, окликнул своего спутника:
- Не отставай, Ален, постель близко.
Уверившись в том, что парень держится, Кроу позволил коню ускорить бег и на полном скаку ворвался в распахнутые ворота. Отсутствие денег его не беспокоило, приятно, иногда, пользоваться собственными способностями для получения мелких земных радостей. Да что там, всегда приятно!

Отредактировано Белиар Кроу (2011-04-12 22:16:42)

- Не собираюсь, что? - и без того далекий от ангельского характер Бела, на голодной почве, подпитанный усталостью, стал куда более раздражительным и терпимым к моральным устоям окружающих. - Оставлять тебя здыхать от голода в ближайшей канаве, или вновь обсасывать лошадиные кости? - каленный метал в голосе, ровно напускное, но в целом безэмоциональное, на показательное лицедейство не оставалось сил, а потому мужчина просто говорил, зло и сухо, стараясь разбить своим голос постылую ночную тишину, -  Жечь дома, душить младенцев и насиловать девственниц? Ты это имеешь в виду?
Ни капли живого чувства, возражать ему сейчас было даже не самоубийством, тратить последние крохи выносливости на разборку с мальцом брюнет не станет, это было отсроченное обещание мучительной мести. Холодная ненависть сменилась безликой категоричностью:
- Нет, не собираюсь.
Фешенебельное заведение даже ночью готово встречать всегда желанных гостей. Где-то в глубинах двора, сперва робко скрипнула дверь, после чего послышался приглушенный шум спорящих голосов, очевидно разбуженная прислуга решала чья сейчас очередь приветствовать постояльцев, затем раздался хлопок крепкого подзатыльника и чьи-то торопливые шаги в их сторону.
- Добро пожаловать! Дорогие... - чем ближе подходил служка, тем меньше энтузиазма оставалось в его тоне, когда же он смог по достоинству оценить путников и их предполагаемое материальное состояние, парнишка и вовсе пришел в отчаяние и завершил приветствие в интонации обреченности, достойно осужденного на вечные мучения грешника, - Гости. - Он даже решился было открыть рот и предложить, вежливо, разумеется, поискать странникам заведение попроще, но не успел. Сознание паренька, под действием чар абиссала, приняло решение пересмотреть первое впечатление и на губах юноши расцвела придурковатая, но полная счастья улыбка, - Что желают добрые господа? Лучшая комната? Пять минут и будет накрыт стол, вы желаете, что бы о ваших лошадях позаботились? - изгиб брови телепата, легкая коррекция первоначального приказа и встречающий в сердцах хлопнул себя по низкому лбу, - Разумеется! И зачем я вообще спрашиваю.
Кроу, не считая нужным изображать на лице хоть какую-то маску выражения, буквально сполз с жеребца и небрежно бросив поводья жадно подхватившему их мальчишке, неспеша, стараясь унять непривычную качку земли под ногами, побрел к ближайшему зданию. Он не посчитал нужным обернуться на Алена, так некстати решившего вспомнить принципы. Если вовремя не образумится, пусть питается собственной совестью.

Красиво уйти со сцены не вышло. Ближайшая дверь, к оторой и направлялся мужчина, как выяснилось опытным путем, на ночь запиралась и отворять её перед усталыми путниками никто не собирался. Таже самая неприятность случилась и с ее деревянной родственницей, потыкавшись пару минут, абиссалу пришлось принять бесполезность попыток, кленя расположение зданий делать крюк и топать к центральному входу.
Выдохнувшееся было ночное небо, поднакопив сил, зарядило крупными каплями по двору расширяя и без того немаленькие лужи, серая, свинцовая масса над головой едва сменила оттенок, еще не светлео в такую погоду этот процесс неминуемо затянется, только предпринимая робку попытку сменить тон.
Их встречали, на крыльце, под навесом, стаяла укутанная в шаль фигура, держащая в руках ослепительно-белый фонарь, завидев бредущих путников она помахала им рукой, приглашая подойти и наконец скрыться от непогоды в уютном тепле постоялого двора. Вняв приглашению, абиссал, а после и вальян втиснулись в просторных холл главного здания. Огни на стенах были не зажжены, будничный шум должен был начаться немного позже. Откуда-то тянуло араматами свежей выпечки и жарящегося мяса, пока господа спят, слуги уже начинают свой ежедневный труд.
К ним вышла женщина, чей возраст уходил за тридцать и бесследно терялся в лабиринтах времени заблудившись за этой чертой. Абсолютно безликая, с уставшим от постоянного недосыпания лицом, глубокими мешками окрасившими синим покрытую паутиной мелких морщин кожу её глаз. Утомленная, тонкая, она зябко поежилась запирая за пришельцами дверь и обернувшись, окинула наконец вошедших оценивающим взглядом. У неё было странное лицо, удивительно простое и в тоже время приветливое, на нем читалось доброта и почти физически ощутимое соучастие. В блеклых глазах небыло разочарования мальчишки, что теперь вынужден несколько часов напролет ублажать своим уходом вымотанных лошадей, не было и меркантильной расчетливости, она не прикидывала сколько можно содрать с побродяжек и не лучше ли их выдворить вон, в этих серых, запавших глазах читалось беспокойство, сочувствие и готовность оказать любую, посильную помощь! В таких случая внушение излишне, эта женщина по доброй воле обогреет и накормит странников, надежно укрыв их от строгих глаз руководство. Именно из таких, жемчужин в раковинах алчности и обмана людей, порой, вырастают святые. Бескорыстие и не требующая благодарности самоотдача.
Белиара дернуло, как от удара, едва его взгляд встретился с женским, он в полной мере впитал в себя объем эмоцией которые разбудили истерзанные дорогой гости. Она хотела заговорить, разлепила сухие, бледные в неверных отблесках фонаря губы и не смогла произнести не слова. Безжалостный щуп чужой воли вторгся в непотревоженное сознание. Рука, призрачная и беспощадная с наслаждением разрывала все прекрасное что содержалось в этом человеке. Комкала, сжимала, обращая добродетели в пороки, проводя глобальную психоломку, операция на сердце — без наркоза, по завершении которой не останется и самого сердца.
«Ниенна», как представилась еще на пороге их благодетельница, судорожно всхлипнула, втягивая в себя спертый воздух помещения, её лицо исказил спазм, возможно, ей уже приходилось встречаться с телепатами, во всяком случае её быстро теряющий осмысленость взгляд выражал полное понимание происходящего. И вновь удивлял набором выраженных эмоций. В нем не появилось страха, или ненависти, не было осуждения, или хотя бы упрека. Только печаль и жалость. Не к себе, к мучителю. Она не предприняла и попытки отшатнуться, только в конце первела глаза на светловолосого парня, последнее что можно было в них прочесть, это искренне пожелание удачи и с почти материнской опекой, опаска за его судьбу.
Уже через мгновение человеческое тепло, светлое, обогревающее каждого подступившего близко, оставило женщину, перед путниками стоял камень. Все еще живой, но абсолютно покорный и начисто лишенный чувств.
- Пойдемте, - прошелестел сухой, напоминающий треск догорающих осенних листьев голос.

Контраст мировоззрений, подлый удар, нанесенный, пожалуй, самым близким ему существом в этом мире. Белиар проваливался из одной крайности в другую так же легко, как дышал. Шок, захвативший его после встречи с женщиной сменился слепой, безудержной яростью. Рука рефлекторно коснулась подбородка, проверяя его целостность и толчок в грудь, ставшей полной неожиданностью. Первый раз Ален практиковал свои умения на  покровителе.
Мир, наполненный разнообразием цветов, оттенков чужой радости и страдания померк, сжавшись в до боли узкое пространство заключенное в одном теле. Безумие, рассеиваемое на площадь, сконцентрировалось в разуме абиссала, чутье телепата замкнулось, обрушилось на своего носителя с безжалостностью секиры палача, отсекающего голову обреченному преступнику.
Туманная одурь и не находящая выхода ненависть разрывали рассудок, бросок вперед, к обидчику, тонкие когти искусственных пальцев мертвым захватом оплели хрупкую шею парня. Впечатав беспомощного заступника справедливости в жесткую кожу двери. В висках, кровавой вакханалией, повторением прошлого, звучал старый, так и не получивший ответа вопрос: «Зачем?». Это уже происходило однажды, он уже терзал тело, путался в светлых волосах, вдыхал аромат животного ужаса и упивался им, он переживал былую картину, мазками садиста-художника наносимую на образ памяти, смешивающего краски реальности и почти забытого прошлого.
Глаза в глаза, серебро и плавленый в горниле воплощенного зла янтарь. Дыхание смерти на щеке вальяна, искаженные черты лица, само безумие, остановившее свой прощальный замах в дюйме от светлого юношеского лика. Сталь лезвий, не находя живой плоти, тоскливо скрипела за ухом, довольствуюсь случайно попавшими в захват прядями, осыпала их на узкие плечи.
- Щенок! - шипящий, пылающий близостью расплаты голос, - Ты, кажется, начинаешь забываться, - резкий, болезненный удар под дых и нет возможности согнуться, лишающая дыханья ладонь лишь плотнее сжимается на горле, - Желаешь получить урок хороших манер? - новый удар, ровно в ту же точку, - Или пытаешься обучить им меня?!
Так дорого и так тяжело доставшийся приз в лице защитника, способного прикрыть от нежданного врага, позволить выиграть бесценные секунды, сейчас безнадежно ломался зажатый в тисках кипящего возмездия. Маятник восприятия достиг своего предела и бесшумно качнулся в другом направлении, Кроу приходил в себя, в то восоздание своей личности которую привык демонстрировать Свалоу, за мгновение до фатального шага, он осознал происходящее. Отступать — поздно. Приходилось доигрывать.
- Аллен, помнишь, мы говорили о равновесии? - ладонь разжалась, рука обвила полузадушенную фигурку, в заботливой опеке притянула  к себе, - Идеальное благо, так же как тьма, разрушают концепцию мироздания, он ведут его в тартар, мы вольны отсрочить час провала вселенной в вечную, демоническую пустоту, не мешай мне, - колкий лед, - Прочищать пласты изостазия, - сладкий мед, - Ты ведь не желаешь стать виновником грядущего апокалипсиса?

- Обещаю.
Ласковый, ровно настолько, насколько и фальшивый голос абиссала, баюкивающие поглаживание по спине, отнимающая жизнь рука способна дарить нежность, тихий шепот, умиротворяющее спокойствие.
Обещаю, ты больше не станешь свидетелем подобных сцен, ты слишком мал, ты не способен осознать.
- Пойдем.
Застывшая каменным изваянием женщина безразлично наблюдала за разыгрывающейся сценой. Она терпеливо ждала, пока двое мужчин последуют за ней и только приподняла выше фонарь, освящая холл если не своим, навсегда погасшим огнем, то хотя бы этой иллюзией порожденного человеком тепла.Объятье, мягко перешедшее в простую поддержку. Кроу продолжал обнимать парня за плечи, крепко, надежно, не позволяя ослабевшему телу стечь на пол, кивнул их невольному проводнику. Хорошо, что он успел отдать команду к действию до того как был лишен своего губительного дара, теперь оставалось только следовать за огоньком пляшущим перед ними и фигурой, идущей неестественно, одеревенело прямо.
Ниенна повела их не в одну из комнат для гостей, а через узкий коридор, соединяющий меж собой два здания, в соседний блок, предназначенный прислуге. Каждое действие обязано получить отклик, если ты решаешься на управление личностью, можешь смело ожидать, что однажды это будет раскрыто и даже твоих способностей не хватит что бы сдержать гнев оскорбленного в лучших чувствах человечества. Белиар не зарывался, сейчас они нуждались только в крове и пище, а не комфорте и благополучии. Он не желал что бы их пара бросалась в глаза и была замечена кем-то кроме служек.
Они миновали один коридор, другой, прошли мимо запертой двери, за которой слышался грохот посуды и возбужденный, беззаботный смех, поднялись на второй этаж, женщина привела их к собственной комнате и отворив дверь безмолвно удалилась отвечая на заранее заданную программу. Через некоторое время она вернется с едой, вином, а еще чуть позже обеспечит их горячей водой и полотенцами. Позже, сейчас же следовало привести в порядок юношу, обмякающего в руках Бела. Он почти волок вальяна по лестнице и втащив в комнату первым делом подвел мальца к небольшой, расположенной в углу комнаты жесткой, аскетичной постели. Усадив на неё парня, брюнет опустился перед ним на колени, внимательно вглядываясь в тусклое в полутьме серебро глаз.
- Все кончено, осталось немного подождать, ты вновь будешь сыт и бодр, усталось отступит, а в месте с ней уйдут и кошмары прошедшей ночи. - вкрадчивый, осторожный голос, чарующая интонация всепоглощающего покоя.

Отредактировано Белиар Кроу (2011-04-14 02:18:55)

- Ты ведь уйдешь, правда? Как только появится достойная кандидатура, тот, или та, на кого можно безоговорочно положиться, тот, кому ты сможешь довериться, кто будет видеть с тобой мир одним взглядом. А главное с тем, кто будет способен защитить тебя от твоего главного врага — меня.
Печальная улыбка на губах, едва различимая в тусклом свете вернувшегося фонаря. Ниенна, все так же молча вошла в комнату, плотно прикрыв за собой дверь, внесла поднос с стоявшей на нем сковородой. Аппетитный аромат свежих яиц с зажаренным беконом, горячего хлеба и еще теплого молока. Бел, кажется, желал вино, не ясно было почему женщина интерпретировала приказ по своему, кто знает, может быть забота о парне превысила в ней желание подчиниться чужой воле? Сейчас было не время разбираться с этим маленьким, незначительным осложнением.
Мужчина обернулся, поймал взгляд служанки, стеклянный, безжизненный, улыбнулся, не видимый вальяном он отдал очередной приказ, на этот раз пожелав что бы покорная кукла оставила фонарь на столе, вместе с едой и мертвая тень удалилась в поисках требуемых предметов. Можно было возвращаться к беседе:
- Я не стану стирать твои воспоминания об этой ночи, твое право лишить меня доверия, или покинуть, - тонкая, скрытая ирония в припущенных горечью словах, - Сможешь попробовать обыкновенной, рутинной жизни, узнаешь, как это, просыпаться по утрам точно зная что тебе принесет зарождающийся день, видеть одни и теже лица, перетирать давно наскучившие темы, день за днем, год за годом и так — до конца времен, до конца твоего времени. Это ведь так увлекательно! Не правда ли?
Белиар поднялся с колен, больше не глядя на своего спутника, это решение Свалоу должен принять самостоятельно. Разумеется, в последствии, если оно будет расходиться с мнением самого Бела, тот поправит сбившееся сознание парня и укажет путь истинный методом безотказного внушения. Но всегда стоит попытаться убедить собеседника без применения чар, тем более, что от последствия очередного срыва могут оказаться куда плачевнее чем припечатавший подбородок кулак. Одно дело разжигать конфликт в спящем постоялом дворе, совсем другое устроить ссору на поле брани, перед лицом противника, полемика во втором случае может стать последней. А так, у вальяна появится хоть какой-то моральный блок против поступков покровителя, хрупкий фундамент, но с чего-то же следует начинать строительство?
Подойдя к столу, мужчина отодвинул один из стульев и подцепив кусок раскаленного яйца на вилку, принялся с удовольствием утолять давно разыгравшийся аппетит. Тарелок Ниенна не принесла, да Кроу в них и не нуждался.

<<< Ворота. Истерим

Осторожно, ещё раз Лирра коснулась плеча задремавшей подруги, очень боязливо и нерешительно. Всё же девушка пребывала в сомнении: будить подругу или нет, ведь с одной стороны разбудить Эльзу вопиющее прояление грубости и невежества. Инстаркарка ещё помнила героический поступок спутницы на берегу бурной реки и до сих пор восхищалась им. Едва ли Лирра могла представить себе, какая слабость была у Маргариты в тот момент. Конечно она была хорошим целителем и в Священном лесу лечила многих инстаркаров и животных, но сама девушка редко когда получала ранения. Вернее даже сказать - никогда. Обычно, под опёкой родитетей, Лирра отделывалась в худшем случае царапиной или синяком. Конечно, инстаркарка пыталась понять состояние больного каждый раз при исцелении и даже старалась представить. Но, наверное, даже самый хороший целитель никогда не представит всей боли несчастного.
"Ох, Интерена, что же я делаю? Возможно она слишком устала... Это так невежливо!"  - Девушка потупив взгляд одёрнула руку и быстро пошла в помещение.
Там было очень тихо и пусто. Ни прислуги, ни хозяев, ни постояльцев. Такая тишина даже немного удивила инстаркарку, которая, конечно, редко останавливалась в подобных местах, но всегда считала, что на постоялом дворе никто и никогда не спит. Тем более девушка не знала в какую дверь постучаться, чтобы вышел хозяин и очень не хотела постучаться не туда разбудить ненароком постояльцев.
- Элизабетта, вам не кажется странным, что нас никто не встречает? - Задумчиво произнесла инстаркарка вновь удивляясь пустынности помешения и его тишине. - Знаете, я всегда думала, что хозяин должен выйти к гостям, но может мы не вовремя?
Лирра остановилась у дверей внимательно вслушиваясь в тишину, но не услышала ничего, кроме приглушённых голосов раздававшихся из верхних комнат.

Отредактировано Лирра (2011-04-17 01:27:30)

Абиссал не изволил ответить. Это молчание (слабо разбавленное тихим чавканьем) немало угнетало. Ален кусал губы, но помешать спутнику не решился, а уж вопить"Почему ты ничего не отвечаешь!?" было бы по меньшей мере глупо. Возможно, Белиар просто хотел и не вспоминать о произошедшем, раз уж всё улеглось. Более-менее...
Яичницы становилось всё меньше, а желудок бушевал всё больше. Ален поколебался, и всё-же опустился на табуретку, взявшись за вилку. Впрочем, вкуса он почти не чувствовал. Но желудок бурчать перестал, а на плечи навалилась вязкая сытая усталость, делая почти невозможным необходимость подняться и дотащиться до кровати. Но спать за столом было бы и того хуже, так что Ален сделал над собой усилие, и вскоре растянул свою тушку на койке, благо, Бель решил уступить ему это место. Конечно, Ален уже давно привык спать где папало, и ему было, в общем то, всё равно, но всё-таки на завернувшегося в плед абиссала он глянул с благодарностью. А затем провалился в сон, вязкий, тёмный, и беспокойный.
Сегодня кошмары к нему всё-же пришли. красно-чёрное болото поглотило его и мучило, показывая гротескные полотна, переплетения мяса и костей, тёмных теней, и каких-то нереалистичных  форм... Он бродил по этому лабиринту из ужаса, пытаясь отыскать свою мать, но находил лишь обрывки её платья и выпирающие из живых кровоточащих стен клыки всё пытались зацепить его за бок...
А потом он наткнулся на капли яркой, розовато-перломутровой крови на полу. Сперва - маленькие капельки, затем - обильные брызги, а дальше - целые лужи. Он скользил на этой крови, падал, поднимался, дрожа от страха, когда слышал чавканье за поворотом и мокрый хруст раздираемой плоти. А потом... Потом он увидел их, тварей, раздирающих на части ещё живую вальяну, и перламутровая кровь текла из ужасных ран, а в глазах её... В её глазах...
Ален сел рывком, почти проснувшись от этого ужаса, рванулся было, чтобы кинуться туда, попытаться спасти, хотя и понимал, и сердце сжималось болезненно от того что это бесполезно. Рванулся, но совершенно потерял ориентацию в пространстве,  просонья да в мутной дрёме, и жахнулся лбом о стену, после чего и вовсе слетел на пол отшатнувшись. Несколько мгновений лежал, вообще не понимая, что происходит, а после, когда сообразил, что это был всего лишь сон, закрыл лицо руками...

----------- Истерим, Ворота ------------

Почувствовав легкий толчок в плечо, Эльза словно бы очнулась от длительного сна. Собственно говоря, так оно и было, ведь последние несколько часов, проведенные в экипаже вместе с двумя спутницами и кучером Дюрер провела в забытьи, в состоянии полубреда-полусна. Каждый раз, когда ей требовались силы, девушка впадала в эдакое подобие анабиоза, когда ее не могло разбудить ничто, пока силы не восстановятся целиком и полностью. Честно признаться, Эльза применяла этот способ крайне редко, ведь она становилась гораздо беззащитнее и не могла в случае чего постоять за себя.
На этот же раз Дюрер при желании могла "спастись" куда менее опасным способом - на дне повозки, под несколькими слоями старого тряпья были спрятаны пара бурдюков с кровью. Нет-нет, вовсе не абиссалов или инстаркарок, которую так любят другие сакриалы, это совсем не для Эльзы - она предпочитала животных, а больше всего ценила бурых лисиц. Однако если же Лирре она могла раскрыть свою расу хотя бы только потому, что они волей случая оказались в одной команде, да и девушка это неплохая, как оказалось, то Элизабетте Маргарита ничего открывать не хотела, ведь она всегда стыдилась своего существа. Эх, лучше бы Эльза родилась реалиоркой, как и все ее родственники, ей-богу! Хотя в таком случае им бы не удалось так легко (ага, очень, особенно если учитывать последствия, которые оказали на Эльзу столь сильное влияние) договориться с этим духом русалки в Ниоттле.
Очнувшись, Эльза первым делом осмотрелась. Кажется, они уже прибыли в пункт назначения - из окна Дюрер была видна вывеска постоялого двора "Ночная звезда", что указывало на их месторасположение в Истериме. Лирра легко спрыгнула с повозки и направилась в здание, попутно размышляя, почему же их никто не встретил. Элизабетта последовала за ней, пройдя мимо Эльзы, и та почувствовала легкий запах крови.
"Она что, ранена?" - удивленно подумала Дюрер, но ничего не сказала. Сакриалы всегда чувствовали кровь за версту, этот же запах был близок и отчетлив, но, похоже, источник его - будь то рана или же всего лишь мелкая царапина - практически излечился.
Эльза позвала кучера. Тот, откликнувшись, вытащил небольшой чемодан с самыми необходимыми вещами Дюрер, и сакриалка, легко спрыгнув со ступеней, присоединилась ко своим спутницам.
- Всем привет, - улыбнулась она. - Я, кажется, снова с вами.

- Вы правы. Всё же я об этом не подумала. Хозяева действительно могут быть заняты чем-то важным, а мы, конечно же можем подождать. - Произнесла инстаркарка садясь за столик вместе с мадам Гонар. После успокаивающего тона подруги Лирра даже почувствовала себя неловко из-за того, что была слишком нетерпеливой несколько минут назад. "Ах, Элизабетта, я даже не подумала о том, что хозяева могут быть заняты... И стоило мне опасаться? Нет. Я просто мало знаю про постоялые дворы, но нет... Я не должна быть такой нетерпеливой. Это же так невежливо и даже немножко грубо. Как хорошо, что кроме Элизабет больше никто не видел этого, иначе я бы провалилась со стыда от того, что была так невежественна. Конечно же это не повториться..." - Мысленно упрекнула себя инстаркарка в очередной раз восхитившись старой знакомой. Вот за что девушка так любила проводить вечера за беседой с Элизабеттой! Она же была такой мудрой, у женщины всегда находился ответ на все вопросы Лирры и что тут говорить, подруга всегда хорошо слушала и понимала! А над некоторыми проблемами, которыми делилась инстаркарка мадам Гонар и вовсе посмеивалась и Лирра так же спустя какое-то время разделяла точку зрения старой знакомой, считая что ей не за что тревожиться.
а о чём Лирра тревожилась почти что каждый день? О младшей сестре, маме и папе, и, конечно же, Викаре.  Её тревожил тот последний вечер перед отъездом и пьяная сестрёнка, которая говорит о том, что испытывает чувство к её жениху. Лирра много раз вспоминала слова Вирры и всё больше убеждалась в том, что это был алкоголь, наваждение - не более. И девушка ничуть не винила сестрёнку в этом, ведь любовь это такое сильное, пьянящее голову чувство...
- Я пыталась тебя разбудить лишь потому, что боялась, что ты замёрзнешь на холоде. - С ноткой извинения произнесла девушка, оглядывая спутницу. Маргарите явно была нужна помощь после того случая на реке в Ниотле она была по-прежнему слаба. - Как ты себя чувствуешь? - Заботливо поинтересовалась Лирра. Она хотела добавить ещё несколько вопросов о самочувствии, но вошедшая женщина завладе всем вниманием инстаркарки.
Без труда девушка догадалась, что начались роды. Это было видно и по искажённому от боли лицу, и по огромному животу. Более того, Лирра заметила по мокрой одежде роженицы, что у той уже отошли воды.
- Нам нужна мягкая кровать, чистые простыни и тёплая вода. - Быстро произнесла Лирра и без раздумий поспешила к несчастной. - Тише-тише... Всё хорошо! Мы поможем вам. Как ваше имя? - Заботливо сказала инстаркарка силясь поднять женщину на ноги.

Вы играете с: роженицей

Опираясь на вовремя поданную Лиррой руку, женщина силилась встать. [float=right][/float]Глаза её закатились, на мелово-бледных щеках проступили два рубиновых пятна, а дрожащие губы, сливающиеся с побледневшей коже, сигналили, что незнакомка хочет что-то сказать... Когда у неё наконец-то получилось встать, она вымолвила почти неслышно:
- Гренна. Меня зовут Гренна... Да...
Гренна попыталась благодарно улыбнуться в ответ на заботливые, ласковые слова рыжей девушки, но и это у неё не вышло: женщина, бессильно застонав, согнулась, руками обхватив свой большущий живот.
- Не могу... больше... терпеть... - сквозь слёзы почти неразборчиво пробормотала она.

Откровенно говоря, Лирра никогда не принимала роды самостоятельно, да и наблюдала со стороны появление новой жизни не часто. В Священном лесу девушка много раз использовала свои знания о травах, чтобы вылечить людей от травм или болезней, считая себя целителем. Несколько раз девушка помогала повитухе при родах, которые проходили очень болезненно или склонны были закончиться смертью плода или роженицы. В этих случаях в ход шло много травяных зелий и настоек инстаркарки.
Лирра хорошо запомнила один случай, когда роженица мучилась несколько часов, прежде чем на свет появился ребёнок. Это было поздней осенней ночью. Тогда девушке казалось, что весь лес сотрясается от криков несчастной, да что тут говорить? Самой Лирре было безумно жаль женщину, которая корчилась от боли, не один час и казалось, что утро не настанет никогда. Но утро настало, и вместе с первыми лучами солнца родился здоровый и крепкий малыш. Этим утром никто не умер, конечно, здоровье той несчастной сильно подорвалось, ведь ребёночек причинил ей много боли.
"Ах, если бы не Грейн, то в то утро было две смерти... " - Лирра в самом деле думала, что всё хорошо закончилось только благодаря повитухе и её многолетнему опыту. Сама же девушка немного боялась родов после той ночи.
Поэтому Лирру пробивала дрожь всё сильнее и сильнее по мере осознания того, что помощи ждать неоткуда, да и за доктором посылать поздно. Инстаркарка глубоко вдохнула, призывая всю волю на помощь и выдохнула, словно пыталась прекратить дрожь.
"Всё получиться... Я не одна... Элизабетта поможет мне и Маргарита тоже..." - Дрожь утихла.
- Прошу вас Гренна, потерпите ещё немного.... Когда мы поднимемся наверх в вашу комнату, всё будет хорошо... - Свободной рукой девушка ласково погладила роженицу, пытаясь успокоить её, ведь слёзы только мешают во время родов. Гораздо лучше, если женщина спокойна. Так говорила Грейн. Лирра сейчас старалась вспомнить все знания, которыми редко делилась старая женщина. - Элизабетта, прошу вас, помогите мне довести Гренну, а ты Маргарита отнеси воду и простыни наверх, в комнату, где будут проходить роды. Я думаю, что в этой комнате распахнута дверь и разбросаны вещи... Наверное, её не трудно узнать... - Девушка приобняла роженицу за плечи. - Пойдёмте... Тут всего лишь лестница... Дорогая моя, только несколько ступенек... Не кровати, право же, вам там будет мягче и удобнее... - Инстаркарка немного сжала руку и плечи Гренны, готовая идти, как только женщина сможет сделать хотя бы шаг.

Элизабета с радостью и готовностью согласилась помочь старой знакомой справиться с этой девушкой. Правда, пришлось немного умерить свой пыл, чтобы слишком уж резво и ловко не подхватить незнакомку. И потом... Пришлось бороться с ещё одним соблазном. Абсорбантка ощущала всю ту внутреннюю силу, что билась сейчас в этой странной девушке. И силу того, что находилось внутри неё. Соблазн отнять ещё и эти две был велик. Но Лия не была бы собой, если бы, находясь в окружении людей и не только их, поддавалась бы первым инстинктам и желаниям. Пришлось держать себя под контролем, чтобы ничего не дай бог не случилось. Впрочем, это женщине даже в каком-то смысле немного помогло - она в самом деле перестала выглядеть свежо и бодро... Немного осунулась и сама производила впечатление не сильного, но всё-таки утомления и переживания. Вполне себе подходит в сложившейся ситуации. Вместе с девушками она отправилась наверх, с другой стороны поддерживая эту роженицу.
   Внимание женщины привлекло кое-что... Однако пока не стоило об этом беспокоиться. Просто... Лия, как уже говорилось, ощущала жизненную силу этой незнакомки и того, что готово было вот-вот появиться на свет... И вот эта вот вторая жизненная энергия... По ощущениям умудрённой опытом Элизабетты отличалась от того, что шло от девушки. Это несколько озадачивало. И абсорбантка решила не думать об этом... До тех пор, пока не увидела то, похоже, начинало своё путешествие в этом большом мире. С непривычки и неожиданности женщина отшатнулась на пару сантиметров в сторону. Что же это такое творится? Кто эта девушка? Что она делает в этом постоялом дворе? И кстати... Наверняка и комната не спроста так богато обставлена... Жаль, что у самой виновницы происходящих событий не было возможности хоть что-нибудь узнать. А вопросов сразу же возникла целая куча.

Вы играете с: роженицей Активность щупалец: 14\15

Гренна захрипела, и её тело скрутила звериная судорога. [float=right][/float]Выгибаясь в спине, женщина вцепилась в смятые простыни. На её губах лопались тёмные пузыри, глаза были полуприкрыты: казалось, если она ещё не умерла, то вот-вот отойдёт в иной мир.
Щупальца рванулись вперёд и зависли над кроватью: метровые чудовища, слегка покачивающиеся. Она высматривали себе жертву. Рванувшаяся вперёд Берена заставила щупальца отшатнуться, всколыхнуться, однако одно из щупалец всё же опало, располосованное. Кажется, это не только не усмирило дух враждебного существа, но ещё больше раззадорило его.
Два щупальца крепко обвили щиколотки Эльзы-Маргариты, ещё два с силой ударились ей в грудь, намереваясь свалить оземь. Ещё три крепко обвили стан Лирры, потянув на себя. Оставшиеся щупальца пытались достать до застывшей в дверном проёме Элизабетты, делая выпады, достойные какой-нибудь кобры.
С ужасных отростков сочилась какая-то малоаппетитная слизь, обильно заливая кровать и пол. Кто знает, а вдруг эта штука ядовитая?